КСО невидимого фронта

Пятница, 26 апреля 2013 г.

Координационному совету оппозиции исполняется полгода со дня его основания. Или избрания. Словом, 22 октября 2012 года были подведены итоги выборов в КСО, который должен был стать ключевым и, как следует из названия, координирующим органом, направляющим протестную и иную энергию оппозиционных масс в нужное русло.

Ключевое слово в данном случае - "должен был", поскольку реальной деятельности или, тем более, её результатов, не заметил не то что сторонний, а даже в той или иной степени погруженный в сферу белоленточного протеста наблюдатель.

По большому счёту, рождённый в муках КСО был обречен изначально. Но это только в голливудских вестернах загнанных лошадей пристреливают. В российских реалиях даже самому захудалому проекту дают возможность помереть своей смертью, предварительно полюбовавшись на конвульсии обреченного. Единственное, что в случае КСО конвульсии получились даже весёлыми.

Здесь, конечно, стоит отметить определённую любовь лидеров протеста к разного рода датам и цифрам, которая проявляется даже помимо их воли.

Так, январское заседание КСО получило медийную огласку в силу того, что было назначено на 19 января - дату гибели близкого к левацким движениям Станислава Маркелова, в убийстве которого обвиняют членов праворадикальных группировок. Причём вести это самое заседание должен был также представитель одного из националистических движений. В итоге, дату заседания перенесли на день, но его итоги уже мало кого интересовали.

Последнее из проведенных заседаний также выпало на неоднозначную дату - 20 апреля, день рождения Адольфа Гитлера. И хотя либерально-правозащитные массы сделали вид, что не видят параллелей, националисты оттянулись на всю катушку. "А если на заседание КС 20 апреля принести микроволновку и запихать туда гельфанта??" - веселился в Твиттере член КСО Николай Бондарик, имея в виду председательствующего на собрании Михаила Гельфанда.

Само же заседание, посвященное преимущественно обсуждению юбилейной акции 6 мая, выводили из разряда скучных все те же самые перепалки и обмен колкостями между самими заседателями. По крайней мере, между теми, кто добрался до места проведения собрания, обеспечив тем самым минимально необходимый кворум.

Членская минималистичность ежемесячных заседаний КСО вообще стала доброй традицией. Так, в полном составе КСО не собирался никогда в принципе. На первом заседании в октябре прошлого года присутствовало 37 человек из 45 возможных. На втором, в ноябре 2012, - 38. Через месяц до своеобразного круглого стола добрались только 34. На том самом скандальном январском заседании присутствовало 33 члена. В феврале и марте поговорить "за протест" решились 27 человек. А апрельское заседание вовсе могло не состояться, поскольку фактически на мероприятии присутствовали "вживую" 19 человек, а ещё шестеро висели "на трубке", то есть наблюдали и участвовали в заседании по телефону или через интернет.

В целом же, говорить о КС, как о постоянно действующем органе не приходится. Это скорее, некий клуб по интересам, куда оппозиционеры приходят восполнить личный дефицит общения.

Собственно, стоит лишь взглянуть на сайт КСО, скрупулёзно информирующем о всех "чихах" вышеозначенного органа. Итак, помимо отчётных видеостенограмм о заседаниях КС, в апреле этого года Координационный совет заслушал отчёт членов рабочей группы КСО по международным делам "О законе Магнитского". В марте было принятое посредством заочного голосования: заявление по Фарфоровскому кладбищу в Санкт-Петербурге, резолюция "О политических заключенных и узниках совести в России" и резолюция о строительстве дороги к зимней резиденции Путина.

Похожая по стилю ситуация была и в феврале: заявление "О ситуации вокруг законопроектов об ужесточении режима регистрации", подведение окончательных итогов кампании КС по УИКам, заявление по Сергею Удальцову, заявление "О необходимости отмены безвизового режима со странами Средней Азии", заявление по ситуации вокруг Росфинагентства.

Словом, если вы хотели получить представление о том, чем занимался всё это время Координационный совет, то вы его получили. И не надо задавать вопросы на тему соответствия деятельности КСО с заявленными целями.

Участники КСО и им сочувствующие пытаются найти объяснение провальной миссии Координационного совета.

Кто-то, например, предлагает повысить явку на заседания за счёт придания данному органу некоего официального статуса. Дескать, людям психологически трудно ходить на заседания непонятно чего. Оно, может быть, и так. Но, простите, разве в состав КСО входят не сливки протестно-оппозиционного общества, участвующие в избирательной кампании и представляющей интересы в том числе и своих избирателей?

Мы так часто предъявляем претензии в адрес Госдумы, на пленарных заседаниях которых отсутствуют очень многие парламентарии. Возможно, по уважительной причине, но это не столь принципиально. Так вот, у оппозиции появился шанс противопоставить в качестве примера свой протопарламент, и... оказывается, элементарно прийти на заседание многим мешает психологический барьер.

Евгений Ихлов на страницах одного из лево-оппозиционных изданий высказывает предположение о том, что "кризис КСО - естественное следствие его исторического анахронизма". Дескать, если бы он появился на год раньше, стал бы "слепком всех тех наивно-романтических иллюзий, которыми было охвачено протестное движение". В итоге же, по мнению Ихлова, КСО оказался "механическим соединением фрондирующих интеллектуалов, молодых политтехнологов и ветеранов митингового движения конца прошлого десятилетия", которые не могут прийти к согласию в принципе. Вот если бы выборы в КСО состоялись сейчас, рассуждает Ихлов, то всё было бы иначе...

Можно рассуждать до бесконечности, решая "как нам обустроить" Координационный совет оппозиции. Но в своё время ответ на этот вопрос дал баснописец Крылов: "А вы, друзья, как ни садитесь..."

Хорошо понимают это и сами лидеры "народной оппозиции", которым заявить о самороспуске мешает лишь угроза окончательного потери лица. Если же судить по практике прошлых коалиций, собраний и т.д., то ликвидация не оправдавшего надежд проекта происходит по одной и той же методике: появления нового проекта, принципиально отличающегося от старого может быть только названием. С другой стороны, у КСО есть возможность начать всё с чистого листа, проведя новые, досрочные выборы. Если, конечно, у кого-то возникнет интерес к участию в (без)деятельности этой структуры.