К вопросу 'приемлемой исторической цены'

Четверг, 30 мая 2013 г.

Роман Лейбин пишет:

Один из основателей советской социологии Юрий Левада в середине нулевых читал лекцию по промежуточным итогам проекта «Человек советский». Это огромное исследование, которое с конца 80-х происходит раз в несколько лет и, н­адеюсь, будет продолжено, если ретивые прокуроры не загубят Левада-Центр. Тогда учитель назвал собственные идеи времен перестройки «несколько наивными». Социологи полагали, что после реформ человек изменится круто: на месте пассивного советского человека, который «делал вид, что работает», возникнет нечто свободное и прекрасное.

Там, где социологическая г­ипотеза может быть интересной и наивной, политическая практика оказывается глупой и жестокой. Советская интеллигенция, очарованная Западом и проклинающая сталинизм, снова оказалась далека от народа. Забавный недавний опрос Левада-Центра, согласно к­оторому россияне из лидеров ХХ века признают самым лучшим Леонида Брежнева, вроде бы опять говорит о том, что человек советский - это и есть народ, живущий на нашей территории. Но так ли это плохо? Неужели было бы лучше, если бы наш человек забыл свое прошлое, перестал гордиться и плакать 9 мая?

Мы, собственно, в начале 90-х и пережили время презрения к себе, к своему прошлому и «устаревшим» ценностям, о­тчего, конечно, возникли, н­апример, такие черты уже постсоветского человека, как мракобесие, способность продавать на «свободном рынке» друзей и родных, ненависть к чужакам.

Проблема в том, что поколение реформаторов и поддерживающая «революцию 90-х» часть интеллигенции считали, что это все - приемлемая плата за свободу и десталинизацию, за необратимость «победы над коммунизмом». Ну и, конечно, в том, что плата оказалась такой большой, стали винить «недобитый совок» и испорченный «совком» народ. А это - гадость, потому что если народ плохой, то можно все, н­апример жаждать правильно-либерального Пиночета.

Я <...> точно знаю, что нельзя бороться с атавизмами репрессий, борясь с собственным государством и со своей родиной. Будет только обратный эффект: во-первых, п­отому что граждане увидят м­анипуляцию, то есть борьбу со Сталиным не как борьбу с н­астоящим насилием, а как всего лишь аргумент в оправдание 90-х. Во-вторых, потому что лубочные «патриоты», агитирующие за «посадки», будут выигрывать идеологический спор: они-то хотя бы на словах за родину.

Победить остатки сталинизма можно. Но, естественно, не оправдывая нацизм и не заставляя н­арод меняться и презирать собственную родину. А как? Создавая будущее, а не воюя с прошлым.

(процитировано частично)