Сидевшие в ИК-14 обвиняют Толоконникову

Суббота, 5 октября 2013 г.

В запутанной ситуации попытался разобраться RS, призвав третью сторону - бывшую заключенную ИК-14 Наталью Мануйленкову, которая освободилась из колонии восемь месяцев назад, проведя там, в общей сложности, три года по обвинению в торговле наркотиками. Правда, своей вины она так и не признала, а недавно надзорная инстанция оправдала ее по одному из двух эпизодов обвинения...

- По поводу непосредственно работы: зеки шьют в таком режиме на старых швейных машинках. Когда себя плохо чувствуешь - идешь в санитарную часть, выпиваешь таблетку, и обратно на «промку». Но надо сказать, что когда я сидела в колонии, то болеть никому, кроме Толоконниковой, было нельзя: бригада будет из-за тебя отставать, а такое недопустимо. При этом Толоконниковой, когда она была трудоустроена на швейное производство, по распоряжению начальника колонии был выделен новый «мотор» (швейная машинка), а люди, которые сидят по десять лет, вынуждены были выполнять норму выработки на старых, практически не подлежащих ремонту. Если бы «моторы» поменяли не только Наде, а всем - производительность труда выросла бы, а число конфликтов уменьшилось. И она могла поднять эту тему: мол, всем не выделили новые швейные машинки, а мне выделили, из-за старых «моторов» вся бригада еле вкладывается в установленные нормативы - меняйте всем. И поменяли бы. Но она этого не сделала. Или, к примеру, в отрядах отсутствует горячая вода. Надя могла бы давить именно на эту тему и, возможно, закупили бы во все отряды мощные водогрейные котлы.

Администрация больше всех заинтересована в том, чтобы не было никаких скандалов, чтобы Толоконникова молчала. Конечно, другим женщинам досадно, что такое особое отношение к Наде со стороны начальства. Но в вину ей это никто ее не ставил.

У обычных, скажем так, заключенных ничего бы в подобной борьбе не получилось - ведь ими и их проблемами не заинтересованы СМИ и московские правозащитники. А у Толоконниковой есть такая возможность. Конечно, она никому ничего не должна, но и ее поддерживать тоже никто не должен. Вот Алехина, допустим, сразу попыталась вписаться за общественные интересы - подняла с порога проблему тонких зимних платков, а Толоконникова год молчала. Поэтому доверия к ней нет.

Об этом [подавлении воли осужденных] Толоконникова написала правду. Все делается руками осужденных с указания сотрудников. Если бьют кого-то, то администрация об этом знает, но не останавливает, потому что ей нужно, чтобы зеки беспрекословно слушались.

Понимаете, когда Надежда приехала в колонию, то для нее администрацией были созданы все условия. Ее поселили в единственный из всей колонии отряд, в котором есть сушилка. На промзоне ей выделили новый «мотор». Когда у нее болела голова, она шла в санчасть, и ей единственной из всей колонии давали освобождение. Остальные люди ходили на работу даже при болезни с температурой 39 градусов. С нее буквально сдували пылинки. Если Надя говорила, что ей в отряде холодно - прибегали сразу медики и измеряли температуру помещения. Она год молчала, потому что ей было очень комфортно. Ей не давали конкретную норму выработки, как другим, в связи с ее постоянным отсутствием на свиданиях, видеопереговорах и т. д. Физически ее никогда не трогали, она медийная личность, ей даже слова плохого не говорили - дороже выйдет. Конечно, все чувствовали неравенство, и в принципе из-за этого с ней никто не дружил. Если бы она изначально, приехав в колонию, видя все как есть, начала бороться за всех - ее бы поддержали многие. Надо было все делать по-другому, а не как она теперь. С ее возможностями, если бы она оглашала бытовые проблемы, то возможно, условия в колонии изменились бы к лучшему. Кстати, я не знаю ни одного случая, чтобы в так называемое «безопасное место» осужденной приносили обогреватель и т. д. Толоконниковой - приносили. А в это время остальные осужденные не могли зайти ни на кухню, ни в туалет, они просто после работы сидели на стульчиках до отбоя, потому что все кровати должны быть застелены идеально, отутюжены. В каждой секции отрядов (там, где спальные места) установлены видеокамеры, и если ты присядешь на кровать, на тебя сразу же будет написан акт о нарушении, в нем будет указано, что ты в неположенное распорядком дня время находилась на спальном месте, что расшифровывается, как «СПАЛА». Естественно, Надю почти никто не поддержал, потому что изначально она весь год жила только ради себя. И большинство, как мне кажется, понимают, что на данный момент - это чистой воды ее личный пиар.

Обвиняют Хасис [в сотрудничестве с ФСИН] напрасно. Хасис просто видит всю ситуацию с Надей изнутри, и понимает, что это личный пиар Толоконниковой. Насчет ее гипотетического УДО: Женя - человек, который любит говорить правду в глаза. Когда она только приехала в колонию, у нее сразу из-за этого начались проблемы с администрацией, она получила несколько выговоров и водворение в ШИЗО. В Мордовии с такими нарушениями практически нереально освободиться по УДО. Просто у Жени своя точка зрения на эту ситуацию с Толоконниковой, и она, на мой взгляд, верно говорит, что у Нади никогда не было поддержки со стороны осужденных, она не пользовалась авторитетом, чтобы за ней бы народ встал. А интервью Женя дает потому, что она не боится камер, ее готовы слушать, потому что она тоже небезызвестная личность.

(процитировано частично)

От редакции: А если вспомнить, что по данным СПЧ и телефонных переговоров, "голодовку за соседок по зоне" Толоконникова начала по "отмашке" своего мужа, промоутера и продюсера Pussy Riot Верзилова, занимающегося пиаром в СМИ и колесящего по миру в поисках прибыли "с бренда Pussy Riot", то ситуация с "ужасами Толоконниковой" становится окончательно понятной